У книги Дмитрия Шеварова «Освещенные
солнцем»1 есть удивительное
сегодня свойство. Читая или прочитав ее, хочется
улыбнуться, выйти на балкон и развести в сторону
руки, зажмуриться; снять наушники и услышать, но
уже по-другому, шум улицы, или наоборот –
примчаться на ближайший вокзал и уехать в
сторону леса – слушать перезвуки его голосов;
хочется с кем-то познакомиться и подружиться,
доверяя и доверяясь без остатка, или просто
перекинуться добрым словом с попутчиком в метро;
позвонить и сказать: «Знаешь, Саня, я был не
прав…» Или, чуть касаясь пальцами, провести
рукой по волосам и щеке женщины…
Мне хорошо знакомо это состояние. Это
– как влюбленность.
В героев ли книги, о которых автор
рассказал т а к, что в них невозможно не
влюбиться, или в самого автора, который т а к о й,
исполненный любовью и благодарностью к этим
«освещенным солнцем» людям, – для меня так он
тоже герой своей собственной книжки, – это есть
тайна и откровение одновременно.
Вот такое таинственное свойство я
нашел в книге Дмитрия Шеварова. И в себе тоже.
Почти – магическое.
Книга – останавливает в суете, и в тоже
время настает пробуждение, внутреннее движение
хорошо знакомых чувств, но, главное, это не
всплеск, а выдержанные, испытанные временем и
судьбой, настоящие человеческие чувства.
Хочется остановиться и посмотреть по
сторонам. Круглый письменный стол, чьи-то тексты,
белые листы бумаги… И вот уже не как отклик на
предложение Дмитрия Шеварова «быть соавтором…
не в смысле сопереживания героям, а… чтобы у этой
книги получилось продолжение…» – появляется
живая потребность вспомнить о тех, кто был и есть
с тобою рядом, кто навсегда остается с тобой, даже
если память окутана туманом этого странного
времени.
Встречи с такими людьми, как пишет
Дмитрий Шеваров, иногда «остаются заочными. Нам
помогли встретиться хорошие книги, фильмы,
песни… Что ж, бывает, и такие встречи направляют
нашу жизнь…»
Так в первый раз я увидел и
услышал Дина Рида. В фильме «Улыбнись, ровесник»
он пел свой рок-н-ролл «We will say ”Yes’’». Было это
почти тридцать лет назад. Я вообще тогда впервые
увидел д р у г о г о человека, артиста. В нем было
много необычного: манера держаться на концертной
площадке (действие фильма разворачивается на
Берлинском Всемирном фестивале молодежи и
студентов) – Дин был раскован, в смысле очень
естественен, движения свободны и легки, все его
тело танцевало; когда он улыбался, казалось
совершенно невозможным не улыбнуться в ответ
(уже позже я узнаю, что Дин – искренний человек,
потому и ему открываешься сам тоже, а тогда, в
77-ом, это чувствовалось даже с экрана). А гитара! –
это был настоящий парный рок-н-ролл!
Певец из фильма, в котором он сыграл
самого себя, то есть Дина Рида – американского
певца и композитора, актера и режиссера, борца за
мир и справедливость, – он не был похож ни на кого
больше. И я, мальчишка, сидящий в зрительном зале,
был им восхищен. Через несколько дней после
фильма я взял у кого-то из ребят гитару и уже
через два месяца играл и пел во дворе песню о
Маленьком Принце.
Когда через два года я сам приеду в ГДР
в составе детского вокально-инструментального
ансамбля и буду искать встречи с Дином,
восторженно рассказывая всем вокруг, что это он
научил меня петь и играть на гитаре, я впервые
услышу – ну что ты так носишься со своим Дином
Ридом, ну, стопроцентный американец, ну, скалится,
как все они. А я увидел в том фильме необыкновенно
красивого человека с неподражаемой, не имеющей
гражданства улыбкой. Она как бы говорила: «Я –
твой друг».
Мы встретимся с Дином Ридом в Минске на
телевидении в 1980 году. Режиссер Виктор Шевелевич
записывал в студии его совместный концерт с
ансамблем «Верасы» и оставил мне пропуск.
Времени для разговора было не очень
много, но я успел рассказать Дину и о фильме, и о
том, как учился играть на гитаре, и о первых
выступлениях, конкурсах самодеятельной песни, и,
конечно, о том, как менялась тогда моя жизнь – я
стал петь и пробовать писать стихи, заметки для
молодежных газет. Появилось много новых знакомых
и друзей – артистов, режиссеров, начинающих
поэтов и музыкантов, журналистов. Тогда, в
старших классах школы, в моей жизни появилось
творчество. Оно происходило во мне и открывало
меня нараспашку.
Потом, в 1985-ом, уже будучи студентом
журфака МГУ и работая на Всемирном фестивале
молодежи и студентов, я увижу Дина еще раз. Он
охотно откликнулся на предложение о встрече, и мы
долго говорили в гостинице «Москва». В этот раз
Дин приехал с дочерью – Рамоной, и я вспомнил, как
однажды одна из газет напечатала его раннее
письмо к ней. Не буду цитировать полностью, но
некоторые выдержки все же дам. Они говорят о
многом.
«Дорогая, Рамона. Я пишу тебе первое
письмо. 2 мая ты… появилась на свет, и сегодня мы с
Патрисией решили, какое имя ты будешь носить…
Рамона Чимене Гевара Прайс Рид. Рамона – это
имя будет напоминать тебе, что твои предки со
стороны матери были индейцами.<…> Я надеюсь,
ты будешь свободной и независимой, как зверь в
лесу, как птица в небе… <…>Чимене – …в тот
памятный вечер мы с Патрисией смотрели фильм
«Эль Сид». Его главный герой, неустрашимый рыцарь
на белом боевом коне, всю свою жизнь посвятил
служению народу. А сердце прекрасной Чимене
билось только ради него… Твоя мать хотела, чтобы
ты носила имя Чимене и была похожа на эту
замечательную женщину. Гевара – … жизнь
человека наполняется смыслом только в том
случае, если он посвящает ее служению будущим
поколениям, борется за человечность и
равноправие в мире. Прайс – это имя напомнит
тебе о том, что ты должна найти собственную
правду и защищать ее, не боясь последствий.<…>
Даже тюрьма не вынудила Пэтона Прайса
(преподаватель Д.Рида по актерскому мастерству –
В.С.) предать то, что он считал правдой. Этот
человек стал моим лучшим другом. Возможно, ты не
раз изменишь отношение ко многим вещам, ведь мы
собираем знание по крупинкам гораздо медленнее,
чем хотелось бы, но только так ты сможешь найти
собственную правду. Рид – ...твой дедушка
прожил свою жизнь безупречно честно, а бабушка
отдала мне всю свою любовь.<…> Это имя
напомнит тебе также о самом важном в моей семье
человеке – Патрисии.<…> Она дала мне силы для
борьбы. Благодаря ей я понял, что такое любовь,
взаимное уважение и терпение. Патрисия поняла,
что я, борясь за лучшую жизнь всех людей, несу
ответственность перед ней и тобой, ведь ваше
будущее неразрывно связано с судьбой всего
человечества.
Все это твои имена. Носи их с гордостью.
Твой отец».
В этих заметках очень мало того, о чем мне
хотелось бы рассказать, вспоминая сегодня Дина
Рида. Но я обязательно сделаю это. С любовью и
благодарностью. Потому что для меня он не «символ
эпохи», а прежде всего – один из героев моего
детства.
__________________
1 Шеваров Д.
Освещенные солнцем. Добрые лица XX века : книга
портретов. – М. : Московские учебники и
Картолитография, 2004. – 416 с.
|
|
